Елена Хмелевская. Стихи

Помимо увлечения модой, я пишу стихи. В сети есть еще одна Елена Хмелевская, которая пишет и не хотелось бы, чтобы нас путали. На портале Стихи.ру моё творчество под ником Елена Хмелевская 2. Это не очень вдохновляет, поэтому решила использовать еще один ресурс — свой блог.

Мои стихотворения о любви, чувственном женском восприятии влюбленности, привязанности. С возрастом я не стала писать о родителях, политике, кризисе среднего возраста, это меня немного расстраивает, потому что мои произведения имеют мало общего с моим переживание в ту или иную минуту. Они блики солнышка на запыленном окошке.

Сегодня в основном я пишу короткие стихи о любви, не считаю, что заслужила право называть себя поэтессой, и что мои произведения тянут на современную поэзию, просто не могу не писать и наверное не должна не писать.

Мне нравится, возвращаясь в прошлое, воскрешать события с учетом своего жизненного опыта на данный момент. У меня есть несколько героев, которых я искренне боюсь, потому что они мешают мне жить настоящим, они могут бесцеремонно ворваться в мою жизнь, навести кипишь и исчезнуть на годы. Я тихонько улыбаюсь и пишу, это мой способ борьбы с искушениями, которые часто нападают на эмоционального человека.

У меня есть муза, я считаю стихи, написанные в период наибольших эмоциональных переживаний под влиянием чувств к этому человеку самыми талантливыми. Если я буду публиковать когда-нибудь свои стихи, то произведения, посвященные этим переживаниям, я  вынесу в отдельную книгу, потому что стоят они для меня особняком.

КОЛОДЕЗЬ
Боюсь исчерпать колодезь, наполненный прошлым, в котором ты.
Я пишу в комнате, со мною любимые люди, коты.
Но они не способны мне дать столько полета и высоты.
Я так счастлива, что не прожила тебя там.
Нас ничего не ждало, кроме пороха, драм.
Я бы выдохнула тебя, плача в недолгую.
И ты бы умер во мне, как все,
а сейчас ты еще теплый.

***

Стояла на берегу,
кричала: «Жить без тебя не могу!!!»
Сошла с бережка —
глупые мысли, дурная башка.

***

Я пишу по законам Тесла —
энергией пустоты.
Никто непричастен к текстам.
Я уверенна… даже ты.

***

Игра на грани допустимого,
у нее все есть, она не ищет любимого,
но пройтись по лезвию так манит.
Его фото редко, но появляется на ее экране.

***

У него была лучшая среди худших
с маленькой грудью и большими амбициями,
она до сих пор ему снится.
Новая у плиты капусту тушит,
спрашивает «ты мыл руки», «ты был под душем»,
вообщем мозг пушит.
Он просыпается в поту
и понимает, что снова выбрал не ту.

***

Я без тебя бы тогда не справилась.
Я б не жила, а маялась,
зарекаясь, решаясь набраться силы, как в рот воды.
А ты меня за руку вывел из той беды.
Перевел на другой бережок
и сказал: «Дальше сама, дружок».

***

Мне стало тяжко о тебе писать,
ты сдулся под давлением реалий,
в которых только льдинки Кая.
Тебя держу, тебя не отпускаю,
ты таешь, оставляя мокрый след,
с руки стекая.

***

Безопасность звонка — обман,
песен русалок зычный клич.
Каждый знает в море туман
влечет эту мрачную дичь.

Что после встречи там под водой
никто из салаг не донес.
Песня русалок — номер твой.
В море, щёки разъевших, слёз.

***

А вдруг еще не все управил
и только март.
Ты хочешь, чтобы меньше правил
и носишь смарт.
Часы показывают время
и счет шагов.
Хочу, чтоб был ты только с теми
и без врагов.
Чтоб щи варились, ночи долги,
любовь и соль,
чтоб обнимали тебя ноги,
ты им позволь.
Чтоб улыбались тебе лица,
соседей всех.
Зима идет и в марте длится
последний снег.

***

Это дерево постоянно передо мной,
плоды желтые в мелкую крапь,
я такие яблоки люблю хряпать,
ты снишься…
я вижу тебя спиной опять и опять.
Окликаю тебя, но стена из стекла,
как в участке.
Фильмы, мы выросли на таких.
Я знаю, у тебя все в порядке.
Наяву так говорят, если просто жив.

***

Иванушка увидел свет в дали
И поскакал, а там перо Жар-птицы.
Надел он расписные руковицы,
Чтоб руки от огня уберегли.
И у него за пазухой перо,
Не знает он зачем оно дано,
Печаль сулит ему или богатство.
Ему все также страшно на него… смотреть
да и раз руками браться.
Он от него избавиться не в силах,
Оно его уже поработило.

***

Прийти к тебе, как в музей,
Посмотреть на тебя, жену, на твоих детей.

***

Если бы ты тогда стал,
То сегодня бы рядом со мною никто не спал,
Никто не вздыхал, не дышал, меня не ласкал.
Я бы жила одна с большими осколками в грудине,
Сметенными в уголок,
С сединами.
Сейчас из нет, но ты бы мне помог.
Я бы не заводила ни кошек, ни собак,
Чтобы не привязаться,
А на столе, как в американских фильмах, распоряжение —
На километры не приближаться.
У меня бы не было моей теплой,
Почти уютной крыши.
И на встречу не выбегал бы ко мне мой малышик.
Он твердый, решительный, почти большой.
Как хорошо (лгу, но все же),
Что ничего не вышло, тогда с тобой.

***

ТВОЯ ЭДИТ

Я занесла твой номер в телефон,
ты Вера дочь или Андрюха кум.
Твой номер мне прибавил много дум,
он яблоко, он лезвие, балкон,
запретный плод, орудие убийцы
и твой отказ, взирающий на лица.

Когда я говорю «не позвоню» себе
я вроде бы спокойна,
довольна мудростью и силой обретенной.
И риска нет, что сделает мне больно
твое молчание, закрытое лицо
от света солнца резкого луча
и от падения дамоклова меча.

Но все ж тебе достанется веслом
по голове любым его концом.
Не задан день, пусть колокол звонит.
Не ровен час. Всегда твоя Эдит.

***

Планирую побег.
Вещей и чемодана для тревоги нет,
не собраны, я в панике слаба на сборы.
Я жду минуты той, где уговоры
не остановят бабочку, увидевшую свет.

***

Минутный взрыв, огонь погас,
лишь пахнет порох.
И мне твой профиль и твой фас
уже не дорог.

***

Я попрошу ее промолчать,
это честно по отношению к моей гордости
и видимой твердости.
Но она бы и так тебе ничего не сказала,
она кормила горячей пищей
в очередях стоялых,
их была тысяча.
И вот они снова рыщут
(в моей личине).
Шерше ля мужчину.
А она как громоотвод,
опять на нее объявлен крестовый поход.

Поэтому лучше я промолчу, детка.
О чувствах не слова
(микина, полова).
Я буду в пижаме, а на голове у меня будет сетка.

***

Мы заговорим только если нас закроют в резервации
с одним домом, а к забору будет подключен ток.
Ты пытался выбраться, но не смог.
Ситуация.
Я буду в сером платье в пол,
застегнутом сзади.
Только вынужденно, но ничего ради.
Ведь это больно воскрешать
себя маленькими, жалкими, настырными,
но способными убивать, как волчата.
Сердце, закрытое на печать
открывать…
Оно тебе надо?

***

Быть не звездой
среди тех, кто считал тебя Пятницей, не средой,
на острове Робинзона Крузо
немного грустно.
Среди тех, кто бился о заклад,
чтобы ты не свободен был, а женат.
Какие они у тебя были,
бабы, которые тебя любили?
Я найду среди них одну старушку,
и набьюсь ненавязчиво ей в подружки
из-за синего моря,
птицам с севера вторя.
Она мне расскажет о сердца хрусталЕ,
как вы рассветы с нею встречали,
как провожали закаты,
как ты ушел,
как ушел от меня когда-то.
Я пойму, что в нашей истории нет ничего уникального,
светлого, теплого, летнего.
И умру, свернувшись на коврике горизонтально,
бабой столетнею.

***

Зачем я вру себе и тем, кто рядом,
убеждая себя и их, что мне от тебя ничего не надо.
Ну, если честно не надо и правда,
но если бы ты отразился — была бы рада.
А так, я бы и тебе изменяла,
утомившись как барыня от холопа.
Ты хорош в том, что я зубами тебя зажала,
как шарик, и держу, чтобы ты не лопнул.

***

Не нужно мол мне от тебя леса,
пахнущего, как запястье принцессы.
Не нужно мне от тебя взгляда,
ледяного конечно не надо.
А вот если теплого цвета инжир,
то всегда пожалуйста, дорогой пассажир.

***

Мне нужно понять, зачем я говорю всем
что все случайно.
Что я не искала тебя совсем,
это совпадение, тайна.
Но крадусь как лис за жареной курой,
куры снеслись, высвечена, как дура.
Обложила тебя со всех сторон,
этому рада, тому поклон,
солдаты на карте,
наступление будет в марте.

***

Не обидно быть выкинутой затертой пластинкой,
обидно, когда тебя не прослушали и на половинку.

***

Не верь моим словам, стихам, порывам.
Мы просто живы
и хорошо.
Мы все еще живы… Я пишу им —
мальчиком загорелым с улыбкой белой.
Мне стыдно перед толпой с молвой,
я им кажусь обычной
с жизнью семейной и личной.
с системой двоичной, двойной.
А у меня все прилично.
Я готовлю борщи,
кошке шерсть вычесываю,
собираю шерсть с покрывала,
молюсь, хотя редко,
потому что молитвы почти позабывала.
Мне кажется в этой жизни меня мало,
поэтому я забегаю вперед
или оглядываюсь назад,
где он мне немного, но рад.
Я придумываю, что он мне немного, но рад.
Потому что иначе больнее во много крат.
Но ты все равно мне не верь,
когда я в твою дверь
вбегаю ребенком
с талией тонкой,
смеюсь звонко.
Мне тошно,
хотя в этом я не признаюсь,
чтобы тебя не расстраивать
и врагам на зависть.

***

А может это и есть любовь,
такая вот ее форма.
Когда выставляешь уровень в ноль,
а тебя прибивает штормом
все к одному берегу
через слова, мысли, события, точки.
Жить без тебя могу,
есть без тебя могу,
спать без тебя могу,
как человек без почки.

***

Ты музак.
У поэтов муза,
а у поэтесс
вот так.

***

Я боюсь проколоться,
как в детективных фильмах —
дефективно и сильно.
Шаг в сторону, улыбка, смешок
и все уже знают от кого запашок.

***

Тянусь из последних жил,
чтобы ты меня заслужил.

***

Я старая и гнилая,
а тебя по-прежнему не забываю…

Помнишь, ты меня спросил, у меня такое впервые?
Я не могла соврать тебе тогда (сейчас бы уже соврала),
прямо глядя в глаза не голубые.
А тогда я сказала, что я уже любила
и ты не первый ни в каком плане.
Но кто бы мог подумать, что все это останется
Навека.
Голос, глаза, трепет, страх, безысходность, рука
на прощание у окна вагона.
Как, подаренная икона, светит, смотрит,
говорит, кровоточит, болит,
с контекстом, без контекста,
невеста — жена, жена — невеста.

А тогда я сказала,
что со мною такое бывало.

***

Чую тебя выстрадано, вымолено, забыто.
Я старуха, мне мило моё корыто.
Не вещуй, не прошу рыбку принести вести —
где ты, с кем вместе, есть ли?
Но чую тебя за версту
в городе, на пути, улочки, тротуары…
Не хочу, чтобы ты меня видел старой,
помнил не парой.

***

Я учу его быть достойным Богом дарованной красоты,
у меня теперь есть красивый мальчик, жалко, что это не ты.

***

Я уверенная ты мне снишься, но я забываю сны,
чтобы не умереть, как Маргарита, в вечном цветении бесплодной весны.

***

Они висли на твоей шее за раз по пять,
ты уже перестал (устал) считать.
И я была одной среди них,
и говорила «их либе дих»

***

Тайна пятиминутной встречи,
мы договорились никто ни о чем не узнает,
да и узнавать нечего.
Я играю,
немного переигрываю даже,
зато есть повод
и я глаза, губы крашу.
Жалю как овод
себя за слабость, неуёмность и неумение отказать
себе в этой пятиминутке… жутко.
Ты тоже в игре.
Зачем тебе это?
Кутаюсь,
мало света,
улыбка, вокзал…
Ты снова мне ничего не сказал.

***

Несильный, маленький, трусливый мальчик,
сначала сосет, потом грызет пальчик.
Глаза, как у котика у замерзшей лужи,
красивый котик кому-то да нужен,
больше шансов найти домишко.
Его подберут, но сбежит мальчишка.

***

Тебя пробовали на вкус,
учащая твой пульс,
это утверждение, а не вопрос.
Почему же тогда не срослось?

***

Я снова по тебе скучаю,
явно нужно пополнить словарный запас.
Опять рада, что ты меня спас,
это правда, ручаюсь.
Я не хочу тебя видеть от слова «совсем»,
причин много, озвучу две.
У тебя ветер звенит в голове,
у меня похоже на осень.
Представляешь, я с тобой не спала
ни на яву ни в мечте
и уже спать не буду.
Но почему я тебя никак не забуду
никак и вообще.
Хотя от тебя замирает душа,
мертвеет буквально на полумысли.
Кому б рассказать, меня бы причислили
к тем, о которых говорят «ну, хороша».
Поэтому я о тебе молчу,
только вот красную пасту трачу.
Прячу тебя, я не хочу
истерик и плача.
А ты есть. Слава молве.
Прямо сейчас живешь, дышишь,
меня наверно порой слышишь
в своей голове.

***

У тебя нос в отца.
Странное выражение «не пить с лица»,
а я хотела бы пить с твоего лица,
оно мне нравится.
Хотя я не знаю то ли под этим подразумевается.

***

Я хотела бы быть доброй феей —
греть тебя, когда никто не греет,
кормить тебя, отвлекать от кофе и сигареты,
бить по лбу, чтоб ты не верил в знаки, приметы.
Кормить — это жарить котлеты,
хотя не знаю переваривает ли твой желудок уже это.
Может тогда на пару…
Развешивать шторочки по утру
для витамина Д.
Говорить «она тебе так идет» о твоей седине.

***

Оно ушло, а я как котенок в темноте
продолжаю искать и трусь об не те.

***

Ты остаться друзьями пророчил.
Звонить будет можно среди ночи?
Среди рабочего?
Ты точно этого хочешь?

***

Ты как и 100 лет назад —
искушение, указатель дороги в ад.

***

Я жила с осознанием пустоты
и принятием отторжения,
но внезапно возник ты —
пятницей, наваждением.
Я неспособная справиться с этой бурей
сижу и просто глазенки жмурю.
Достаю, как фокусник, бесконечный платок из рукава
и мысленно заявляю на тебя свои права.

***

Мы не увидимся, будем честны,
не так уж и просто взлететь до луны.
Ты на луне, я на планете А-47,
меня даже не видно с луны совсем.

***

Казалось, что это просто разрыв,
со всеми случается.
На самом деле космический взрыв,
Гейгер шкалит, земля качается,
радиация изменяет клетки,
радиация впитывается в волосы.
Только бы не увидеть,
только бы не услышать голоса.

***

Пройтись с тобой по закоулкам старого города
с облупленными стенами и плющом.
Я буду делать вид, что абориген и все знаю.
Только вдвоем,
не замечая, что идем по краю.

***

Из чего ты состоишь,
когда кипишь,
когда ранишь,
когда манишь,
когда появляешься на афише,
когда о тебе уже год никто не слышал?

***

Весело кому-то сниться,
приходить во сне и глумиться.
Он проснется и никому не скажет,
своей даже.

***

— Вы видели ее душу?
— Низкий поклон, мне не нужно.
Так мельком однажды пересекались,
потом страдали, плакали, каялись.

***

Наконец-то мы сравняли счет,
у тебя желтый зуб и немного живот
и уже не каждую, а только третью за душу берет
твоя история.
А у меня та же весовая категория.

***

Так страшно видеть твой потухший взгляд,
в нем отражалась бездна, рай и ад.
Теперь дыра, не рана, не портал,
не умер нет, но навсегда устал.

***

Мы увидимся…
Говорят, пока не попал не в рай не в ад,
но уже потерял плоть,
можно полетать
на луну хоть.
Неожиданно хрустнет «жалюзА»,
это я прилечу посмотреть тебе в глаза.

***

Мне говорят, ты не вино,
не так красив уже давно,
как старый дедушка Брандо.
А мне наверно все равно
что выпало, а что седо.
Я там, я до.

***

Они полагают интересно живу,
я полагаю, что тоже.
Еще бы при встрече не дать ему
то, что себе дороже.

***

Приличные девочки не подходят к мальчикам,
не манят пальчиком,
не требуют ответа
вынь да положь.
Мальчик оранжевого цвета
я неприличная, теперь уж что ж.

***

Они радуются, смеются, говорят о себе в будущем времени.
У нее глаза как блюдца и острые колени.
Но будущее решило крутить роман не с ними, а с теми.

***

Давай ты будешь моей первой, не пятой,
пойдем смотреть на закаты
или на памятник безымянным солдатам,
погибшим в бою.
Только я буду знать как я тебя люблю,
силу любви и ее значение.
И пусть у тебя это только влечение.

***

В реальности и редком сне,
таком редком, что если разделить на дни, то как капля на дне,
ощущение тупика непреодолимо.
Даже, если ты скажешь мне, что тобой я любима.

***

Духовного родства не испытав,
я братом называть тебя не в праве.
Только однажды, волю дав устам,
чуть чуть мы верили, чуть чуть алкали.
За занавес смотря театра жизнь,
мы были глупые актеры.
Не крикнул нам никто на бис
и из афиш, и из реприз нас просто стерли.
Но я тобой увлечена, как старой сказкой.
Картинки, детство, купола и принцев ласки
и слова…
лишь для принцесс на языке…
моя рука в твоей руке.

***

ГОНОРАРЫ
Гонорары от книг завещаю ему,
а он если хочет пусть раздаст нищим.
Или пожертвует на тюрьму,
которых в той местности тысячи.

***

Я смогу с тобой справиться,
мы не встретимся (пальцы крестиком),
я не красавица.
Я старею, не седею пока, но недолго уже,
мудрею, дичаю в душе.
Дичаю, значит, что все меньше верю
в истории в будущем с интересным финалом.
Они опасны, я отворачиваюсь, поэтому обращаюсь к тебе,
к прошлому, путешествуя между порталами.
Старый альбом не старость ли,
не повод ли забояться.
Я достаю его, он в пыли,
я сдуваю пыль.
Вот они мои братцы!!!

***

НА КАРТУ
Когда ты себя на карту наносишь красными босоножками и помадой.
Он не найдет, просто это ему не надо.

***

ПАЛИ СТУКАЛИ
Если бы я была тобой,
где бы я пряталась?
Давай сядем и подумаем,
где прячешься ты.
А главное нужно понять
почему ты прячешься
и кому позволяешь себя найти.
За деревом тебя нет,
деревьев много, это слишком просто.
Может под кроватью,
а смысл прятаться в доме.
Где бы я искала тебя,
если бы была твоей матерью,
сестрой или близкой знакомой?
Думаю как они —
в баре, в сети,
в лесу, на пожаре.
Где мне тебя найти,
чтобы сказать пали стукали?

***

ТВОЙ ПОРТРЕТ
Я вернусь к тебе через 10 лет
с новой практикой, знанием,
чтобы опять написать твой портрет.

***

ПРИХОД
Я научилась потреблять все, что не попадя,
Вот этот отрывок из книги, этот из проповеди.
Это я тобой никак не могу надышаться,
Сейчас у меня приход, я должна предисловью отдаться.
Каждою твою капельку приумножить в сроки.
Ты ни при чем, ты строки.

***

НЕ СМОГ
Светила ночь туманной мглой,
Под фонарём сидела пара.
Если точнее он с тобой,
А сердце щурилось от жара.

Он был как розовый бутон,
Как сон, в который ты не веря,
Давно на времена времён,
Закрыв на все засовы двери

Уже не думала, что явь
Тебе подарит что-то вроде.
Шептала ты себе оставь
Вот эту красоту природе

Он, твою жизнь развороша,
Боялся сам поверить чуду.
И у него была душа,
И счастье грезилось повсюду.

Он первый раз так сердце жёг,
А ты, ну раз так скажем, пятый.
Он удержать любовь не смог,
Как не сумела ты когда-то.

***

ИМЯ В ПАТЕРИКЕ

Тогда тебе было столько же, сколько прошло с тех пор.
Время идет, но никто не стер
наше свидание, прощание, молчание, разговор.
Я для тебя мертвая, мертвее всех мертвецов.
Любит тебя четвертая, хочет родить близнецов.
С волосами черными, как проволока на ощупь.
Я для тебя всех миров проще, площе,
узнать обо мне был не готов.
Она сказала, что я приезжала,
вокзал, встречала, смеялась, болтала.
Она обо мне тебе рассказала,
а это поверь мне немного немало.
Как черный тюльпан, отыскав твое имя в патерике.
Я не думаю о взаимности, лишь пишу о твоей руке,
которая потянулась, взяла мою
с чувством, полученным на краю.
Больше всех слов рука говорила люблю.
Пытаюсь, бьюсь, хочу и каюсь,
я не боюсь тебя, не спасаюсь.
Я тобою питаюсь,
вглядываясь в щетинки, родинку.
Я чувствую себя уродиной, как там в больнице.
Зачем ты решил мне опять присниться.

***

Я такая старая корова
худая с ключицами,
я смогла многому научиться,
на многое готова.
Мы держимся за руки,
ты похож не барана,
сбежавшего от хозяина
и запутавшегося в проволочный забор.
Это тебе не в укор,
но все очень странно.
Мы прячемся,
хотя на другой планете.
Ты говоришь
у тебя тоже есть дети.
И все это манко,
и горечь во всем.
Что мы творим?
Что мы несем?

***

Я такая старая корова
худая с ключицами,
я смогла многому научиться,
на многое готова.
Мы держимся за руки,
ты похож не барана,
сбежавшего от хозяина
и запутавшегося в проволочный забор.
Это тебе не в укор,
но все очень странно.
Мы прячемся,
хотя на другой планете.
Ты говоришь
у тебя тоже есть дети.
И все это манко,
и горечь во всем.
Что мы творим?
Что мы несем?

***

А что мне можно?
У меня сохнет кожа зимой
губы в трещинах,
так себе женщина
для измены с новой женой.
Что мне можно?
Писать в тему, напоминая
о себе раз в три,
три за шесть,
я, мол, есть.
И лампада у врат рая догорает.
Набери.

***

Господи, почему ты его не остановил?
Не позвонил кем-то, когда он занес руку
над стеклянным проводником?
Почему устами его подруги
не отвел от греха тайком?
Незаметно, чтоб он сказал,
вот померещилась эта женщина
тьфу, тьфу, тьфу,
да не приведи.
Почему он сейчас на меня глядит
и мыслями плещется?

***

Ты указываешь, что я на это способна.

Обкусила кожу вокруг ногтей
и вчера вместо булки сдобной
выпила чего-то погорячей.

Я способна, о как же мне, Боже, страшно.
Ну, возьми меня, Господи, за гурты
и скажи, то, что все неважно,
что все в прошлом, ведь можешь Ты!

***

В состоянии отбивать шары,
повышая ценности искушений,
у тебя вельветовые штаны,
острый нос и бритая шея.
Я спускаюсь, придерживаясь рукой,
вдоль стены.

Не взяло. На совете у духов злобы:
«Чтоб подкинуть в очередной?
Этот был точно туз бубновый —
вороватый и расписной.
Ох, совсем не хотелось расставания с закладной…
но подходит ее время».

***

Я хочу понять, что ты за зверь.
Ты дан на смерть?
Ты пришел убивать?
Ты же хочешь не только тело,
тебе и душу придется отдать.

***

Ты не знала, что это фото,
сделанное наспех, увидит он.
Как и неизвестно какое фото
будут нести впереди похорон.

***

Я бы сказала, что любовь есть,
вот ларчик в нем адская смесь,
в ней ты весь.
И сегодня в нее я добавлю часть
твоих взрослых потухших глаз.
Но где же спрятан ты дружок?
Я тогда закопала и напрочь забыла,
потому что так сильно тебя любила,
что не выдержу рюмки на посошок.

***

Чего боюсь сильнее смерти,
страшнее бездны,
что он ответит, спустя неважно:
«мы будем вместе,
мы можем вместе».
Я так отважно,
раздвину плечи
(и чемоданчик тревожный вынув),
паду навечно
под зычность тризны.

***

Конечно же все о тебе мой брюнет,
пишу о тебе много зим, много лет.
И каюсь, когда о тебе не пишу,
другим отдаю временами душу.

***

Ты до сих пор в моем пантеоне
и весок среди прочих мелких божков.
Но я бы не принесла тебе ничего кроме
двух ветвистых бараньих рожков.

***

Я собрала твои крупинки
в железную банку
прикрытую крынкой.
Там ты мальчишка,
еще трусишка.
И без запинки
рифмую снимки
со мною рядом посерединке
на мутном кадре
чужой рукою…
Ты будешь счастлив или растрою,
когда узнаешь меня такою
с горбом, с клюкою,
по лавкам трое?

***

Если бы я с тобой жила,
я бы себя жрала
по кусочкам, начиная с морщинок.
Ещё бы, такой мужчина!
На тебя бы смотрели дамы украдкой и не украдкой,
а на меня, спрашивая, ты в порядке?
Какой тут порядок, если рядом такая засада,
не потянуть.
Поэтому все как надо,
могу вздохнуть,
ты не моя отрада,
не мой путь.

***

Пустой холодильник,
папа пьет и не звонит будильник.
Между строк мыслей поток.
Как ты, что ты, смог?
А я смогла, но каждое движение как под конвоем.
Может оставишь меня в покое?
Воем вою, что за дела.
И опять так мало стою,
как тогда без боя,
у аналоя,
с картины Гоя.

***

Твои мигающие глаза, как фары,
я не старая, посмотри на меня,
я же не старая,
мне три дня.
Как бабочке из флакона,
скомканной однодневке.
Посмотрите на эту девку,
полюбившую фараона.

***

Новое лето также одето, как то.
Утро свято,
а тебе сто
лет.
Под рукой кошки скелет,
на теле иссохшем плед
и меня уже тоже нет,
на могилке растет цвет
занесенный.
Никого, кто помнил и мог сопоставить пару фактов и посмеяться с пьяного бреда или просто принять за выдумку влюбленной девчонки тоже не существует.
Зачем произносили всуе,
зачем ждали снов и поцелуев,
зачем искали, волнуясь,
силуэт,
тень.
Новое лето, новый день.

***

Я пьяна и снова о тебе лепечу
очередному для плакания плечу.

***

Как Герасим, веревкой привязана
и последний прокат по реке.
«Я тебе животинка обязан,
только камень в моем рюкзаке».

***

Ты хочешь наблюдать, как все посыпется
от твоего желания, и лишь обман
губами тонкими сквозь желтизну зубов
процедит виски.
Близко, близко, близко…

***

Препятствие устранено.
Самодовольно пальцы сложишь
и хрустнешь ими,
а по коже
мурашка пробежит стальной.
Запомни милый,
что ты мой!

***

Ты был на шее как ярмо,
давил, когда смотрю в окно,
мечтаю, слушаю стихи.
В начале лета шум дождя
всегда напоминал тебя
и петухи.
Те, что по три с утра
кукареку, кукареку, кукареку,
тар-та-ра-ра.
Мне все казалось я твой раб,
приговоренный быть в долгу
за взгляд, надежду и руку.
Не сердце нет, одну руку,
но и ее я берегу.
Есть свойство древнее у баб,
как банный к заду лист припасть.
Ты был и есть моя напасть.
Я так решила, выбор пал,
не в рот, а так с усов стекал.

***

Я хочу как слепой
прикоснуться, увидеть тебя руками,
на нарушив покой твоей красотой
или старостью, как клюкой, как проказой.
Не увидеть тебя всего сразу.
В тишине подведут, я услышу шаги
на расстоянии вытянутой руки.
Я начну тебя видеть с волос,
а потом твой увижу я нос.
Мои руки не будут умелы, шустры,
сохранить бы в них только бесстрастность сестры.

***

Начни мне являться, начни мне являться,
я больше не буду страдать и бояться.
Терзаться, как дура, и гнуть свои плечи,
в себе обретая причину увечья.
За что это было, к чему эта рана?
Начни мне являться во имя обмана.

***

Снайпер выстрелил и забыл,
пуля попала, плечо раздробил.
Пуля в плече и порой на погоду
ноет и помнится первопричина:
шелест шагов, взгляд в прицел и мужчина.
Боль не проходит, проходят лишь годы.

***

Я не молюсь почти…
как фатом твоя рука,
грядет потоп.
Я очень мелкая, я атом,
я клоп.

***

Ничего не ушло из-под ног…
Так случается, мальчик не смог…

***

ЖДЕШЬ УДАРА
Я хочу ворваться в комнату темную.
Он над тобой завис, гневом исполненный.
А ты ждешь удара мой Маленький принц.
Тебе 5, мне 10, я уже большая,
Могу защитить, кого обижают.
Я знаю, что я бы не справилась.
Но ты бы запомнил меня, я бы тебе понравилась.
Я бы своими маленькими кулаченками стала его пинать.
Отстаньте от него дядя, он мне живым нужен.
Я буду много много под ним писать.
Пройдет сквозь меня, как привидение, и продолжит.
Но ты заостришь внимание,
станет черстветь твоя кожа.
Ты поймешь, что будущее возможно.
Улыбнёшься и ручкой помашешь мне на прощание.

***

Девочки, которые может быть прочитают
эти строки влюбленные, о себе думая.
Вы не думайте, я была такая же,
была веселая и угрюмая.
Я существовала милые под лампою,
строчила перед работой скучною,
что могла и вымучивала
из средств подручных.
Он был просто миг, чуть больше Титаника.
Он ушел, а сейчас возник, пишу, а на сердце паника.
Я хочу, чтобы он возник прехорошенький и седой.
Я, забыв о морщинках вмиг,
выйду к нему с выпрямленной спиной.
Но вот этого девочки не было и полагаю не будет.
От него осталась только улыбка, и то ее север студит.
От него столько памяти девочки, столько тепла и слез.
А о той, что на работе лузгает семечки,
он никогда и не вспомнит, я думаю, уже всерьез.

***

ЦАРЕВИЧ ЕЛИСЕЙ
Вчера я поняла, ты трус,
красивый трус, рожденный им.
Ты невиновен, ты прощен,
ты знаньем этим упрощен,
тебя я больше не боюсь.
Теперь ты жалок, но любим.
Искала я в себе причину,
лодыжки через чур толсты.
Но не было во мне причины,
но был причиной ты.
Там мальчик, а теперь мужчина,
все также страх в тебе живет,
парализует и личину
вскрыть не дает.
Ты убегаешь от неё,
познавшую тебя не раз.
Страх тебя топит и гниет,
вас нет, как и не стало нас.
Ты не подлец, не вор, не тварь,
ты не певец и не вратарь,
не композитор, не поэт.
Ты есть? А может тебя нет?
Малыш, все будет хорошо,
не трусь, позволь себе, родись.
Ты слышишь, Он к тебе пришел.
Открыть Ему поторопись.
Мы все, мы все тебя простим,
нам невиновным пухом прах.
Красивый трус, рожденным им,
тебе не равен страх.
Ты больше, ты его сильней,
ты как царевич Елисей.

***

МЫСЛИ ОБРЕЧЕННЫЕ
Я стыжусь, тебя проще принять за выдумку.
Я признаться себе не готова, что ты все еще.
Это как же нужно жить, чтобы просто руку
помнить, свои руки в твоих и считать это стоящим
для истории, для мироздания и не мучиться и не ждать.
Я себя спрашиваю, а будет свидание, и что я готова за это отдать?
Я силюсь уверовать в возвышение своей воли над тобой.
Я нисколько не верю, что ты соизволишь даже просто вспомнить о мне о такой.
Я уверенная, что ты не помнишь, мне так проще тебя скрывать.
Дни не помнишь, не помнишь полночь, не помнишь то, что успел и не успел сказать.
А я помню, сама в истерике от перед глазами мух.
Почему все это, ты же не мой берег и не мой друг.
Мое сердце и не трепещется и не просится в тартарары.
Только силуэты мерещатся и мысли обреченные тобою полны.

***

ПАПКА
Я встречаюсь с тобой украдкой,
С папочкой с личным делом.
Заглядываю в нее несмело
В очередном припадке.
Ты там из вырезок, из книг, из газет,
Стопкадром с оцифрованных мною касет,
С дисков, из альбомов родных, друзей,
На этой мальчик ещё, на этой старей.
Как маньяк протирающий стопку фото,
Я смотрю на тебя тебя, я тебя трогаю.
Страшно, а вдруг ту папку отыщут.
Чем оправдаюсь, что я скажу сыщику?

***

ЕННЫЙ
Он может быть безумно …енный,
Всегда не временно.
Позволять себе измены,
Потому что за них уплОчено.
Отпускать по колено,
Придумывать отчество
И плевать, что уже не детство и не отрочество.
Менять баб или верным быть,
Соблазнять или одну любить.
Красивым все можно, пока красота не отнята.
Может в танчики, может солдатом,
Бедным, богатым,
Содержать, содержантом.
В новой куртке на мотоцикле, на самокате.
Нет правил и норм, кому много дано
Не должен париться.

Так хочется купить, потому что нравится.

***

ОТ ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ
Мне от тебя ничего не осталось.
(Слов в письмах, СМСок,
фотографий подписанных нежными фразами).
Есть пара, где мы рядом,
но это ничего не доказывает.
Будто я придумала этот сюжет,
я ж поэт.
Мне все простится.
Только как чай на плите,
то, чего не было, во мне кипятится.

***

ПРИДУМЫВАЮ СЕБЯ ГОРДОЮ
Я все придумываю, сочиняю себя смелой, неприкаянной,
спелой, белой, но не отчаянной.
Той, что гордость не занимая, а из кармана вынув.
Смотрела на тебя полуживая, не разговаривающая отныне.
Ты ей фразу, в самом разгаре, нож в сердце в самом пожаре.
Она бы ясно и так состарилась, догорая.
А тут: «Мне страшно, ведь будет вторая,
которую я кину, когда остыну, как тебя сейчас моя дорогая…»
А эта я ж говорю гордая, не упала в ноги
не стала стонать с дороги.
Причитать, будто можно исправить решение, прибавив тон.
Подумаешь, был он когда-то влюблен,
Помнишь сколько дается времени на цветение.
Она как дерево молча и стоя
постарела наверное за минуту вдвое,
онемевшая, гордая, лишь на минуту зардевшая.
Ушла от тебя походкою твердою,
неделю потом ничего не евшая.

***

КАК ЭТОТ СТАРИК ЕЕ ЛЮБИТ
Могу любить, мне хочется, когда иссякнут силы и прыть
увидеть тебя, пока не остыла, совсем не остыла,
но можно, чтобы уже не могла говорить.
Я буду очень старая, а ты чуть моложе,
но седой, беззубый и с дряблой кожей.
Ты сядешь на пень, там будут пни Сережа.
Ты будешь этим именем назван, а у меня будет то же.
Ты возьмешь меня за руку с артрозом.
И я снова стану счастливой, как там под березой
или под дубом, что не привидится под склерозом.
Ты не будешь грубым.
Мы не во что не будем верить.
И сомневаться ни в чем не будем.
У нас будет миг.
Мимо будут идти люди,
думать этот старик ее любит,
как любит ее этот старик!

***

Я могла ничего тебе не сказать,
почувствовав, что у тебя внутри сводит от неизведанного ранее.
Я даже не стала бы тебе писать
и звонить, подумаешь болит, подумаешь ранено.
Ты бы тоже ничего не произнес.
Смотрел, думал, понимал,
что у потуг нет смысла,
не разродится, ясен финал,
простые числа не сложить,
а дальше приходится жить.
Мы бы простились, перекрестились,
что никто не знает про связь,
горючую жижу внутри.
Ты б не сказал: сотри, не говори, забудь, вычеркни, переверни.
Мы бы разошлись, мечтая о встрече через 1000 лет
на одной из миллионов планет.

***

ТОЛЬКО НЕ ВРИ
Не знаю что бы ты почувствовал,
если бы там в зрительном зале
я бы сказала, что эти стихи для тебя писали.
Тогда, когда ты встречал меня на вокзале,
твои руки дрожали,
когда мы еще до конца не читали,
а просто недолго, но рядом шагали,
рифмуя глаголы.
Когда не модно еще было фоткаться голыми,
даже среди учащихся школы.

* * *
Ты бы почувствовал счастье тогда в коридоре школы,
если бы я сказала, что посвящу тебе много стихов.
Мы просыпались под пение петухов
и были веселыми.
Я бежал, сломя голову к девочкам и кричала,
о том, что с тобой обо всем проболтала
часа три.
Ты был бы счастлив?
Ты был счастлив?
Только не ври.

***

Я тогда словила бумеранг
прямо в лицо
заподлицо.

***

АРХИВ
Я думала, что это кончится, уже кончилось.
Что все в прошлом и не о чем морочиться.
Что я совершенно пуста от мыслей, чувств,
досчитай до ста, медленно выдохни и пуст.
Легкие сжаты,
сердце, как бак, по нулям.
Я не знала, что ты спрятан,
в уголке сархивирован где-то там.
А потом я случайно нажала и открыла архив.
И ты вернулся гигабайты памяти поглотив.

***

РАЗМЫШЛЕНИЯ О ЯКО БЫ ВСТРЕЧЕ
Я нашей встречи,
о которой нельзя в четырех строчках,
боюсь как огня.
Первое то, что ты не вспомнишь меня,
я же не собрана в твоей памяти по кусочкам.
Я возможно выметена однажды сором
на все времена.
И даже, когда ты упорот,
и даже когда ты пьян,
тебе негде насобирать меня на стакан,
даже на рюмочку.
А тебя во мне на фонтан.
***
Второе, чего я боюсь,
что увижу тебя взрослого, потухшего как вулкан,
и разобьюсь.
Я пойму, что ты не маленький принц,
ты хлам,
заныканный по углам.
И я буду уже готова
поставить стрелки на полшестого.
***
Поэтому во мне много сомнений и драм
надуманных и реальных.
Стоит ли видеться нам?
Или лучше оставить все как есть,
иногда тихо в уголок сесть,
иногда на стенку лезть.
Часто, забываясь, просто жить,
иным дорожить.
А при приступе,
когда ты в глазах и в сердце колом
просто спасаться уколом
успокоительным,
рубахой смирительной.
Просто знать, что ты не исчезнешь,
что я могу тебя использовать,
что мне не будет больнее, чем было,
когда ты яко бы любил
и когда я яко бы любила.

***

ДЛИСЬ ВО МНЕ
Я боюсь, что ты во мне закончишься
и мне встретиться с тобой захочется.
Чтобы так сказать поддать жарку,
чтобы снова взять твою руку.
Я считаю,
что при встрече я должна быть молодая,
настолько красивая,
что головы будут сворачивать мужики.
И это все из-за твоей руки.
Я ж не могу прийти на встречу в неглиже,
над этим я работаю уже —
мало ем, много пью,
минуту в планке стою.
Меня могут заподозрить, но я говорю,
что старею и так время за хвост ловлю.
На сам деле
я думаю о тебе, но пока влезаю в штаны еле-еле.
На тебя все вешаются, я уверенна и это мне претит,
но не портит аппетит.
Не хочу быть одной из ста,
хочу быть эпоха, звезда, верста.
В общем длись во мне или пади прочь.
Я знаю, какой бы я не была, мне тебе не помочь.
Я давно умерла для тебя и мое воскрешенье,
как бинтом по зубам.
Хотя наверное ты бы взял, то что я тебе все равно не дам.

***

НЕ ПРОСТО ЛЕТО
Наша встреча была столь возвышенна,
Мальчик, скажи, и я буду услышенна.
Ты странный, зачем тебе знать все это,
Кончилась жизнь, а не просто лето.

***

ЩЕКОЛДА
Эту пропасть, эту бездонную яму
Песком? Что ты?
В неё по трупам, по венам,
В неё невозможно вместить счастье.
Пока на руке и в сердце
Не замок, а щеколда.

***

УРАЛ
За километрам Урал,
Далёкий и морозно-синий,
Там снег идёт за валом вал,
А на твоих ресницах иней.

Но честно я не знаю там
Дорог, путей и переулков,
Но никому я не отдам
Мечту, что вышла на прогулку.

Мечту о пьяных воробьях,
Что к проводам холодным льнутся.
И ты там есть в моих мечтах,
Которым надо бы вернутся.

Ты любишь чай на завтрак пить,
А на обед не знаю что там.
Ну, как тебя мне не любить,
Не думать, топая с работы.

Я помню карту на стене,
Ты пальцем указал на город,
Тогда ты думал обо мне,
Но был ещё совсем так молод.

Что даже я в своей красе
Была старушкой захудалой.
Я помню утром по росе
От счастья пьяная бежала.

И спотыкнулась. Горы, мгла.
А где-то там у батареи
Ты в свете домного тепла
Свои ладони тихо греешь.

***

В ЛУЖЕ
Ай, да купаться в бензиновой луже,
Я буду с радугой на теле.
Красиво, как у всех.
Все в этой луже,
Чем я лучше.

***

НЕ КАК ВСЕ
Я разучилась быть как все,
Всё потому что лето было,
Такое босое, в росе,
Оно меня перелюбило.
И научило правду мять,
Изображая, лево справа.
Мне стало ближе неба гладь,
И далеки чужие нравы.
Мне водопад милее стал,
Роднее дальняя дорога,
А мир лазурью обыграл
Черты Вселюбящего Бога.
Я не цепляюсь за вот тут,
И не хватаюсь за синицу,
Возможно, даже не придут,
Так прилетят другие птицы.
Я научилась тишину
Хранить как медную монету.
И разбивать в душе весну
С трудом, не побоясь ответа…

По листопадам в лужах лёд,
И отраженье новой ниши…
Я верю в то, что всё пройдёт,
И, что тебя ещё увижу.

***

Я И КРАСКИ
Кругом грязно, сыро, темно,
А я хочу научиться
Раскрашивать стены.
Представляешь, я и краски.
Это так же безумно
Как ты и суета,
Как ты и ложь,
Как мы…

***

НИЧЬЁ СЧАСТЬЕ
Сердце рвалось на части,
Теперь ничего не жду,
Потому что у лета всегда есть лицо,
А у медали всегда две стороны.
Я думаю, и это вменяется мне в вину,
Тогда, когда я в словах топлю
Мысли свои.
В глупых, никчемных, ненужных фразах.
А тишина вернее, нужнее,
Не насилуйте её словами
Смысла лишенными, безумными.
Его нельзя не любить за молчание,
Его просто нельзя не любить.
Но он это ничьё счастье.

***

УКРАШЕНА ТИШИНОЙ
Я никогда больше не буду говорить
С тобой на языке людей,
Я хочу научиться языку тишины.
Красивое молчание наполнит
Жизнь смыслом.
Ты поймешь, что я не столь уродлива.
Я буду украшена тишиной,
Её аромат перекроет запах
Зловония,
Который заполнял пространство
Длиной в три с хвостиком.

***

В БОРЬБЕ С ПРОТИВНИКОМ
Раз, два, три, я считаю барашков.
Я не люблю тебя.
Вообще, любовь – это не то, чтобы верить снам,
В которых объятья.
Я в другое верю. И эту веру к твоим ногам.
Ничтожно, правда?
Они того не стоят.
И ты не стоишь.
Я не исчезну, нет,
В борьбе с противником я каторжник.
Мне б снова тот увидеть свет
В твоих глазах,
Хотя я заслужила этот.

***

НЕНАВИДЕЛ?
Любовь заставляет нас ненавидеть?
Значит, ты ненавидел?
Ты меня ненавидел?
Или ты меня не любил.
Я не решила, что лучше,
Я не знаю куда идти.
Если нет ненависти,
Значит ли это, что не было и любви.
Безразличии – это как,
На какой почве оно взращено?
На почве с крестами и ранами?
Оно прийти обязано?
Кто придумал маршрут от любви до ненависти,
От зла к пустоте — ,
Тот, кто никогда не летел.

***

Ты умираешь? Кайся.
Смерть не так страшна.
Ты, спросишь, в чем твоя вина?
Что глупо умирать так рано.
А как же музыка,
А как же в трубах гул.
Намного хуже тишина,
Намного хуже, как не странно.

***

Я КАК ТЕ
На море встретимся,
А что я тебе скажу?
Я уже без слов нарушила тишину,
Нанесла увечье прошлому и мечте.
Я не добрая, я как те.

***

Я клевещу, пусть временно без сна,
Усталость, силы жизни на остатке,
На самом деле – это же весна,
И так любимы мне её припадки.
Она приходит летом и зимой,
Жаль, очень редко вынимает душу.
А мне все кажется, что жизнь моя – покой,
А мне покой не капельки не нужен.
Все в восхищении трогателен пыл,
С которым я ловлю свою эпоху.
А ты меня немножко, но любил,
А это очень, очень, очень много.

***

ФИЛЬМ БЫЛ
Я уснула, а фильм был.
Я ждала премьеры,
Не верила, что достался билет,
Но устала и уснула.
Как спят люди,
Больше «кина» не будет.

***

БЕЗ КОСЫ
Мне его немного жалко,
Как фиалку,
Тронутую от росы.
А я девушка без косы.

***

НА КРАЮ
Это я стою на могиле,
Это я сжимаю цветы.
Мы хороним тех, что любили,
И на этом вот месте ты.
Озорной, а я плачу, плачу,
И забыть тебя не могу.
Я поставила на удачу,
А сама позади бегу.
Утро было тогда с росою
И смятением у дверей,
Я подумала, что я стою,
Без вот этой любви твоей.
Той же самой, о, это сила,
Но автобус мигает в путь.
Это как я тебя любила,
Что к нему я смогла свернуть.
Да, не лёгкое было дело,
Да, хотелось к тебе, с тобой.
Только, видимо плохо хотела,
Что не выкрикнула постой
Что не выпрыгнула с разбега,
Без тебя, мол, я не ногой.
Ведь к любимому человеку.
Малодушие было виной.
Это вечность, любовь потерпит,
Пара суток и заживёт.
А болезнь привела к смерти,
Наше чувство давно гнет.
И напрасно цветы сжимаю,
И напрасно я слёзы лью.
Знать, не надо бояться края,
Если уже на краю.

 

Моя группа в ВК https://vk.com/elenaxmelevskayastihi.